Роберт Сальваторе - В тени лесов [Серебристые тени]
Кеддерли оставался на Отпорном Холме еще пять дней, но больше ее не видел.
Эпилог
– Тебе следовало остаться в лесу, – сказал Абаллистер, расхаживая по своей маленькой келье в Замке Троицы.
Дориген разумно держала на нем вой взгляд. В отличие от неудачи Барджина, это поражение посеяло мрачное настроение духа в главу Замка Троицы, настоящий страх, что его планы завоевания могут быть не так легко выполнимы. Под его рукой было все еще больше трех тысяч воинов, и еще больше можно было завербовать из племен, возвращающихся домой в горы, но Шильмиста была потеряна, по крайней мере, пока, и новый король эльфов решителен и отважен. Дориген слышала, и пересказывала Абаллистеру, много рассказов о подвигах могучего Эльберета в битве за лес.
– Тебе следовало остаться! – закричал старший маг, еще резче.
– Я не осталась бы среди этого подлого сброда со сломанными пальцами, – ответила Дориген, подняв свои забинтованные руки. – Ты действительно думаешь, что я была бы в безопасности среди гоблинов и орков?
Абаллистер не мог отрицать справедливости ее замечания. Он собственными глазами видел, что банда диких гоблиноидов может сделать с женщиной. – Без твоего руководства, дружина Рагнора превратилась в не более чем разрозненные шайки, – возразил он, – легкие цели для организованных эльфов и их нового короля, которого они так ценят. Уйдут месяцы, чтобы мы смогли оправиться от потерь.
– Среди гоблинов найдется предводитель, – ответила Дориген.
– И он будет верен нам? – с недоверием спросил Абаллистер.
– У нас есть время до прихода зимы, чтобы повернуть дела в Шильмисте в свою сторону! – отрезала Дориген в ответ, не отступая ни на дюйм от уверенности в своем решении уйти из леса. – Эльфов немного, не важно, как хорошо они организованы и какой у них предводитель. При всех их успехах, им еще долго придется избавлять Шильмисту от черной чумы, что наслал на нее Замок Троицы.
– Тебе следовало остаться.
– А тебе следовало приглядывать за своим сыном! – парировала Дориген, прежде чем успела хорошенько отдать себе отчет в своих действиях. Друзил, сидевший на столе Абаллистера, застонал и укрылся своими кожистыми крыльями, уверенный, что его хозяин готов испепелить Дориген не сходя с места.
Ничего не произошло. После нескольких минут тишины, Дориген, оправившись от ужаса, поняла, что попала в болевую точку, где Абаллистер, могучий Абаллистер, оказался уязвим.
– Кеддерли, – пробормотал волшебник. – Второй раз он встает на моем пути – а я-то думал, что избавился от мальчишки. Ну ладно, первое неудобство можно было забыть. В любом случае, я и сам не был уверен, что желаю Барджину завоевать Библиотеку, – открыто признал маг. – Но это! Нет, Кеддерли превращается в слишком большую угрозу, чтобы его терпеть.
– Так ты решил покончить с этой угрозой? – осторожно спросила Дориген. Она с трудом могла поверить в ледяное выражение лица Абаллистера, когда тот говорил о своем давно потерянном сыне.
– У Бойки Рата есть несколько полезных связей в Вестгейте, – ответил Абаллистер, его тонкие губы изогнулись в коварной улыбке.
Дориген вздрогнула, подозревая, что волшебник имел в виду.
– Ты слышала о Ночных Масках? – спросил Абаллистер.
Дориген снова вздрогнула при упоминании клана убийц. Разумеется, она слышала о них – каждый от Залива Дракона до Ватердипа слышал о них! Она кивнула, ее лицо ясно выражало, что она не может поверить, что Абаллистер настолько жесток, что может нанять эту шайку для убийства собственного сына.
Абаллистер рассмеялся над ее изумлением. – Давай только добавим, – продолжил он, – что Кеддерли скоро тоже услышит о них.
Дориген приняла новость со смешанными чувствами. Она, по правде, тоже была зла на Кеддерли за то, что он сделал с ней, но она не могла не заметить, что юный священник мог легко убить ее. Она пожала плечами и прогнала эти мысли, напоминая себе, что это больше не ее дело, что это касается Абаллистера, Бойки, и Кеддерли.
И Ночных Масок.
* * *– Эти гоблинские гады в лесу попляшут сегодня ночью, когда прослышат, шо ты помер, – заметил Иван, слегка взмахнув своим огромным топором.
– Скорее, они будут воспевать смерть гнома, – парировал Эльберет, легко отступив от ленивого выпада. Он бросился за плоскость удара, ища просвет, но защита Ивана была на месте прежде, чем эльф смог его достичь.
– Кто такой Эльберет? – подколол Иван, белые зубы блеснули в желтой бороде.
– Я напишу эти слова на твоей могиле! – прорычал эльф, играя своим мечом в ослепительном танце финтов и уколов, закончив его выпадом острия в кольчугу Ивана, прямо гному в грудь.
Иван отлетел назад и глупо моргнул.
– Оо, – протянул Пикел сбоку, и ему откликнулись сочувственным эхом Шейли, Тинтагель, и многие другие собравшиеся эльфы, включая даже Эльберета.
– Ты убил меня, эльф, – прохрипел Иван, тяжело дыша. Он покачнулся назад, с трудом держа равновесие. Эльберет опустил свой меч и бросился вперед, в ужасе от того, что он сделал. За два шага до Ивана, когда он нагнулся чтобы осмотреть рану, он заметил что губы Ивана согнулись в улыбке, и понял, что его провели.
– Хе-хе-хе, – раздался сбоку знакомый смешок.
Иван повернул свой топор плашмя и стукнул Эльберета по лбу, отправив его в полет назад. Эльф бросил свой вес во вращение и поднялся на ноги на некотором расстоянии. Он с изумлением смотрел, как в его глазах постепенно сходятся два Ивана Болдершолдера.
– Ты думал, твой жалкий ножик пробьет гномью броню? – фыркнул Иван. – Глупый эльф.
Они снова бросились в схватку, на сей раз вел Иван. Эльберет хорошо выучил урок и использовал свое превосходство в скорости и ловкости, чтобы парировать атаки Ивана и держаться подальше от короткого размаха гнома. Каждый раз, как ловкий эльф находил прореху в защите, он шлепал плоскостью меча по голове Ивана.
Он мог бы с тем же успехом колотить камень.
Прошло много минут, но единственное серьезное повреждение было нанесено, когда Иван оступился и уронил свой топор Эльберету на ногу.
Над периметром схватки, где собрался смотреть почти весь эльфийский лагерь, нарастал звук:
– Хе-хе-хе.
* * *Кеддерли глядел в открытое окно, через крыши Каррадона, на озеро Импреск, но его мысли были в тысяче верст отсюда, в лесу, который он покинул четыре недели назад. Утренний туман поднимался от тихих вод; вдалеке какой-то гуляка издал печальный крик.
«Где же теперь Даника?» гадал Кеддерли. «А как там Иван и Пикел?» Юноше тяжело было расстаться с друзьями, и эта опустошенность соединялась с пустотой, появившейся, когда понял, что Библиотека Наставников не его дом, и никогда им не была.
